душевые перегородки из HPL пластика

Роберт Бернс

Источник: Роберт Бернс в переводах С. Маршака / М.: Гослитиздат, 1958


Честная бедность

Кто честной бедности своей
Стыдится и все прочее,
Тот самый жалкий из людей,
Трусливый раб и прочее.
 
  При всем при том,
  При всем при том,
  Пускай бедны мы с вами,
  Богатство -
  Штамп на золотом,
  А золотой -
  Мы сами!
 
Мы хлеб едим и воду пьем,
Мы укрываемся тряпьем
И все такое прочее,
А между тем дурак и плут
Одеты в шелк и вина пьют
И все такое прочее.
 
  При всем при том,
  При всем при том,
  Судите не по платью.
  Кто честным кормится трудом -
  Таких зову я знатью.
 
Вот этот шут - природный лорд,
Ему должны мы кланяться.
Но пусть он чопорен и горд,
Бревно бревном останется!
 
  При всем при том,
  При всем при том,
  Хоть весь он в позументах, -
  Бревно останется бревном
  И в орденах и в лентах!
 
Король лакея своего
Назначит генералом,
Но он не может никого
Назначить честным малым.
 
  При всем при том,
  При всем при том,
  Награды, лесть
  И прочее
  Не заменяют
  Ум и честь
  И все такое прочее!
 
Настанет день, и час пробьет,
Когда уму и чести
На всей земле придет черед
Стоять на первом месте.
 
  При всем при том,
  При всем при том,
  Могу вам предсказать я,
  Что будет день,
  Когда кругом
  Все люди станут братья!

Джон Ячменное Зерно

Трех королей разгневал он,
И было решено,
Что навсегда погибнет Джон
Ячменное Зерно.
 
Велели выкопать сохой
Могилу короли,
Чтоб славный Джон, боец лихой,
Не вышел из земли.
 
Травой покрылся горный склон,
Б ручьях воды полно,
А из земли выходит Джон
Ячменное Зерно.
 
Все так же буен и упрям,
С пригорка в летний зной
Грозит он копьями врагам,
Качая головой.
 
Но осень трезвая идет.
И тяжко нагружен,
Поник под бременем забот,
Согнулся старый Джон.
 
Настало время помирать -
Зима недалека.
И тут-то недруги опять
Взялись за старика.
 
Его свалил горбатый нож
Одним ударом с ног,
И, как бродягу на правеж,
Везут его на ток.
 
Дубасить Джона принялись
Злодеи поутру.
Потом, подбрасывая ввысь,
Кружили на ветру.
 
Он был в колодец погружен,
На сумрачное дно.
Но и в воде не тонет Джон
Ячменное Зерно.
 
Не пощадив его костей,
Швырнули их в костер,
А сердце мельник меж камней
Безжалостно растер.
 
Бушует кровь его в котле,
Под обручем бурлит,
Вскипает в кружках на столе
И души веселит.
 
Недаром был покойный Джон
При жизни молодец, -
Отвагу подымает он
Со дна людских сердец.
 
Он гонит вон из головы
Докучный рой забот.
За кружкой сердце у вдовы
От радости поет...
 
Так пусть же до конца времен
Не высыхает дно
В бочонке, где клокочет Джон
Ячменное Зерно!

Застольная

Забыть ли старую любовь
И не грустить о ней?
Забыть ли старую любовь
И дружбу прежних дней?
 
  За дружбу старую -
  До дна!
  За счастье прежних дней!
  С тобой мы выпьем, старина,
  За счастье прежних дней.
 
Побольше кружки приготовь
И доверху налей.
Мы пьем за старую любовь,
За дружбу прежних дней.
 
  За дружбу старую -
  До дна!
  За счастье юных дней!
  По кружке старого вика -
  За счастье юных дней.
 
С тобой топтали мы вдвоем
Траву родных полей,
Но не один крутой подъем
Мы взяли с юных дней.
 
  Переплывали мы не раз
  С тобой через ручей.
  Но море разделило вас,
  Товарищ юных дней...
 
И вот с тобой сошлись мы вновь.
Твоя рука - в моей.
Я пью за старую любовь,
За дружбу прежних дней!
 
  За дружбу старую -
  До дна!
  За счастье прежних дней!
  С тобой мы выпьем, старина,
  За счастье прежних дней.

Был честный фермер мой отец

Был честный фермер мой отец.
Он не имел достатка,
Но от наследников своих
Он требовал порядка.
Учил достоинство хранить,
Хоть нет гроша в карманах.
Страшнее - чести изменить,
Чем быть в отрепьях рваных!
 
Я в свет пустился без гроша,
Но был беспечный малый.
Богатым быть я не желал,
Великим быть - пожалуй
Таланта не был я лишен.
Был грамотен немножко
И вот решил по мере сил
Пробить себе дорожку.
 
И так и сяк пытался я
Понравиться фортуне,
Но все усилья и труды
Мои остались втуне.
То был врагами я подбит,
То предан был друзьями
И вновь, достигнув высоты,
Оказывался в яме.
 
В конце концов я был готов
Оставить попеченье.
И по примеру мудрецов
Я вывел заключенье:
В былом не знали мы добра,
Не видим в предстоящем,
А этот час - в руках у нас.
Владей же настоящим!
 
Надежды нет, просвета нет,
А есть нужда, забота.
Ну что ж, покуда ты живешь,
Без устали работай.
Косить, пахать и боронить
Я научился с детства.
И это все, что мой отец
Оставил мне в наследство.
 
Так и живу - в нужде, в труде,
Доволен передышкой.
А хорошенько отдохну
Когда-нибудь под крышкой.
Заботы завтрашнего дня
Мне сердца не тревожат.
Мне дорог нынешний мой день,
Покуда он не прожит!
 
Я так же весел, как монарх
В наследственном чертоге,
Хоть и становится судьба
Мне поперек дороги.
На завтра хлеба не дает
Мне эта злая скряга.
Но нынче есть чего поесть, -
И то уж это благо!
 
Беда, нужда крадут всегда
Мой заработок скудный.
Мой промах этому виной
Иль нрав мой безрассудный?
Н все же сердцу своему
Вовеки не позволю я
Впадать от временных невзгод,
В тоску и меланхолию!
 
О ты, кто властен и богат,
Намного ль ты счастливей?
Стремится твой голодный взгляд
Вперед - к двойной наживе.
Пусть денег куры не клюют
У баловня удачи, -
Простой, веселый, честный люд
Тебя стократ богаче!

Полевой мыши, гнездо которой разорено моим плугом

Зверек проворный, юркий, гладкий,
Куда бежишь ты без оглядки,
Зачем дрожишь, как в лихорадке,
  За жизнь свою?
Не трусь - тебя своей лопаткой
  Я не убью.
 
Я понимаю и не спорю,
Что человек с природой в ссоре,
И всем живым несет он горе,
  Внушает страх,
Хоть все мы смертные и вскоре
  Вернемся в прах.
 
Пусть говорят: ты жнешь, не сея.
Но я винить тебя не смею.
Ведь надо жить!.. И ты скромнее,
  Чем все, крадешь.
А я ничуть не обеднею
  Была бы рожь!
 
Тебя оставил я без крова
Порой ненастной и суровой,
Когда уж не из чего снова
  Построить дом,
Чтобы от ветра ледяного
  Укрыться в нем...
 
Все голо, все мертво вокруг.
Пустынно поле, скошен луг.
И ты убежище от вьюг
  Найти мечтал,
Когда вломился тяжкий плуг
  К тебе в подвал.
 
Травы, листвы увядшей ком -
Вот чем он стал, твой теплый дом,
Тобой построенный с трудом.
  А дни идут...
Где ты в полях, покрытых льдом,
  Найдешь приют?
 
Ах, милый, ты не одинок:
И нас обманывает рок,
И рушится сквозь потолок
  На нас нужда.
Мы счастья ждем, а на порог
  Валит беда...
 
Но ты, дружок, счастливей нас...
Ты видишь то, что есть сейчас.
А мы но сводим скорбных глаз
  С былых невзгод
И в тайном страхе каждый раз
  Глядим вперед.

Дерево свободы

Есть дерево в Париже, брат.
  Под сень его густую
Друзья отечества спешат,
  Победу торжествуя.
 
Где нынче у его ствола
  Свободный люд толпится,
Вчера Бастилия была,
  Всей Франции темница.
 
Из года в год чудесный плод
  На дереве растет, брат.
Кто съел его, тот сознает,
  Что человек - не скот, брат.
 
Его вкусить холопу дай -
  Он станет благородным
И свой разделит каравай
  С товарищем голодным.
 
Дороже клада для меня
  Французский этот плод, брат.
Он красит щеки в цвет огня,
  Здоровье нам дает, брат.
 
Он проясняет мутный взгляд,
  Вливает в мышцы силу.
Зато предателям он - яд:
  Он сводит их в могилу!
 
Благословение тому,
  Кто, пожалев народы,
Впервые в галльскую тюрьму
  Принес росток свободы.
 
Поила доблесть в жаркий день
  Заветный тот росток, брат,
И он свою раскинул сень
  На запад и восток, брат.
 
Но юной жизни торжеству
  Грозил порок тлетворный:
Губил весеннюю листву
  Червяк в парче придворной,
 
У деревца хотел Бурбон
  Подрезать корешки, брат.
За это сам лишился он
  Короны и башки, брат!
 
Тогда поклялся злобный сброд,
  Собранье всех пороков,
Что деревцо не доживет
  До поздних, зрелых соков.
 
Немало гончих собралось
  Со всех концов земли, брат.
Но злое дело сорвалось -
  Жалели, что пошли, брат!
 
Скликает всех своих сынов
  Свобода молодая.
Они идут на бранный зов,
  Отвагою пылая.
 
Новорожденный весь народ
  Встает под звон мечей, брат.
Бегут наемники вразброд,
  Вся свора палачей, брат.
 
Британский край! Хорош твой дуб,
  Твой стройный тополь - тоже.
И ты на шутки был не скуп,
  Когда ты был моложе.
 
Богатым лесом ты одет -
  И дубом и сосной, брат.
Но дерева свободы нет
  В твоей семье лесной, брат!
 
А без него нам свет не мил
  И горек хлеб голодный.
Мы выбиваемся из сил
  На борозде бесплодной.
 
Питаем мы своим горбом
  Потомственных воров, брат.
И лишь за гробом отдохнем
  От всех своих трудов, браг.
 
Но верю я: настанет день, -
  И он не за горами, -
Когда листвы волшебной сень
  Раскинется над нами.
 
Забудут рабство и нужду
  Народы и края, брат,
И будут люди жить в ладу,
  Как дружная семья, брат!

Брюс - шотландцам

Вы, кого водили в бой
Брюс, Уоллес за собой, -
Вы врага ценой любой
  Отразить готовы.
 
Близок день, и час грядет.
Враг надменный у ворот.
Эдвард армию ведет -
  Цепи и оковы.
 
Тех, кто может бросить меч
И рабом в могилу лечь,
Лучше вовремя отсечь.
  Пусть уйдут из строя.
 
Пусть останется в строю,
Кто за родину свою
Хочет жить и пасть в бою
  С мужеством героя!
 
Бой идет у наших стен.
Ждет ли нас позорный плен?
Лучше кровь из наших вен
  Отдадим народу.
 
Наша честь велит смести
Угнетателей с пути
И в сраженье обрести
  Смерть или свободу!

Шотландская слава

Навек простись, Шотландский край,
С твоею древней славой.
Названье самое прощай
Отчизны величавой!
 
Где Твид несется в океан
И Сарк в песках струится, -
Теперь владенья англичан,
Провинции граница.
 
Века сломить нас не могли,
Но продал нас изменник
Противникам родной земли
За горсть презренных денег.
 
Мы сталь английскую не раз
В сраженьях притупили,
Но золотом английским нас
На торжище купили.
 
Как жаль, что я не пал в бою,
Когда с врагом боролись
За честь и родину свою
Наш гордый Брюс, Уоллес.
 
Но десять раз в последний час
Скажу я без утайки:
Проклятие предавшей нас
Мошеннической шайке!

В горах мое сердце

В горах мое сердце... Доныне я там.
По следу оленя лечу по скалам.
Гоню я оленя, пугаю козу.
В горах мое сердце, а сам я внизу.
 
Прощай, моя родина! Север, прощай, -
Отечество славы и доблести край.
По белому свету судьбою гоним,
Навеки останусь я сыном твоим!
 
Прощайте, вершины под кровлей снегов,
Прощайте, долины и скаты лугов,
Прощайте, поникшие в бездну леса,
Прощайте, потоков лесных голоса.
 
В горах мое сердце... Доныне я там.
По следу оленя лечу по скалам.
Гоню я оленя, пугаю козу.
В горах мое сердце, а сам я внизу!

Лучший парень

Лучший парень наших лет,
  Славный парень,
  Статный парень,
На плече он носит плед,
  Славный горский парень.
 
Носит шапку пирожком,
  Славный парень,
  Статный парень,
Он с изменой незнаком,
  Славный горский парень.
 
Слышишь звонкий зов трубы,
  Дочь полей,
  Дитя долины,
Зов трубы и гром пальбы,
  Девушка долины?
 
Слава в бой меня зовет,
  Дочь полей,
  Дитя долины,
За свободу и народ,
  Девушка долины!
 
Легче солнце двинуть вспять,
  Славный парень,
  Статный парень,
Чем тебя поколебать,
  Славный горский парень.
 
Честь добудь себе в бою,
  Славный парень,
  Статный парень,
И прославь страну свою,
  Славный горский парень!

Песня девушки

Он  меня поцеловал
И ушел по склонам гор.
На  уступы серых скал
Все гляжу я с этих пор.
 
Пощади  его в пути,
Дробный  дождь, трескучий град.
Горных троп не замети
На  вершинах, снегопад!
 
В бледном сумраке ночном
Не кружись, метель, над ним -
Пусть он спит спокойным сном
И проснется невредим.
 
Пусть  меня он назовет
И  в долину кинет взгляд.
Путь  ведет его вперед,
А любовь  зовет назад.

Макферсон перед казнью

  Так весело,
  Отчаянно
  Шел к виселице он.
  В последний час
  В последний пляс
  Пустился Макферсон.
 
Привет вам, тюрьмы короля,
Где жизнь влачат рабы!
Меня сегодня ждет петля
И гладкие столбы.
 
В полях войны среди мечей
Встречал я смерть не раз,
Но не дрожал я перед ней -
Не дрогну и сейчас!
 
Разбейте сталь моих оков,
Верните мой доспех.
Пусть выйдет десять смельчаков,
Я одолею всех.
 
Я жизнь свою провел в бою,
Умру не от меча.
Изменник предал жизнь мою
Веревке палача.
 
И перед смертью об одном
Душа моя грустит,
Что за меня в краю родном
Никто но отомстит.
 
Прости, мой край! Весь мир, прощай!
Меня поймали в сеть.
Но жалок тот, кто смерти ждет,
Не смея умереть!
 
  Так весело,
  Отчаянно
  Шел к виселице он.
  В последний час
  В последний пляс
  Пустился Макферсон.

Возвращение солдата

Умолк тяжелый гром войны,
И мир сияет снова.
Поля и села сожжены,
И дети ищут крова.
 
Я шел домой, в свой край родной,
Шатер покинув братский.
И в старом ранце за спиной
Был весь мой скарб солдатский.
 
Шагал я с легким багажом,
Счастливый и свободный,
Не отягчил я грабежом
Своей сумы походной.
 
Шагал я бодро в ранний час,
Задумавшись о милой,
О той улыбке синих глаз,
Что мне во тьме светила.
 
Вот наша тихая река
И мельница в тумане.
Здесь, под кустами ивняка,
Я объяснился Анне.
 
Вот я взошел на склон холма,
Мне с юных лет знакомый, -
И предо мной она сама
Стоит у двери дома.
 
С ресниц смахнул я капли слез;
И, голос изменяя,
Я задал девушке вопрос,
Какой, - и сам не знаю.
 
Потом сказал я: - Ты светлей,
Чем этот день погожий.
И тот счастливей всех людей,
Кто всех тебе дороже!
 
Хоть у меня карман пустой
И сумка пустовата,
Но не возьмешь ли на постой
Усталого солдата?
 
На миг ее прекрасный взгляд
Был грустью отуманен.
- Мой милый тоже был солдат.
Что с ним? Убит иль ранен?..
 
Он не вернулся, но о нем
Храню я память свято,
И навсегда открыт мой дом
Для честного солдата!
 
И вдруг, узнав мои черты
Под слоем серой пыли,
Она спросила: - Это ты? -
Потом сказала: - Вилли!..
 
- Да, это я, моя любовь,
А ты - моя награда
За честно пролитую кровь,
И лучшей мне не надо.
 
Тебя, мой друг, придя с войны,
Нашел я неизменной.
Пускай с тобою мы бедны,
По ты - мой клад бесценный!
 
Она сказала: - Нет, вдвоем
Мы заживем на славу.
Мне дед оставил сад и дом,
Они твои по праву!


Купец плывет по лону вод
За прибылью богатой.
Обильной жатвы фермер ждет.
Но честь - удел солдата.
 
И пусть солдат всегда найдет
У вас приют в дороге.
Страны родимой он оплот
В часы ее тревоги.

Маленькая баллада

Где-то девушка жила.
Что за девушка была!
  И любила парня славного она.
 
Но расстаться им пришлось
И любить друг друга врозь,
  Потому что началась война.
 
За морями, за холмами -
Гам, где пушки мечут пламя,
  Сердце воина не дрогнуло в бою.
 
Это сердце трепетало
Только ночью в час привала,
  Вспоминая милую свою!

Джон Андерсон

Джон Андерсон, мой друг, Джон,
Подумай-ка, давно ль
Густой, крутой твой локон
Был черен, точно смоль.
 
Теперь ты стал не тот, Джон,
Ты знал немало вьюг.
Но будь ты счастлив, лысый Джон,
Джон Андерсон, мой друг!
 
Джон Андерсон, мой друг, Джон,
Мы шли с тобою в гору,
И столько славных дней, Джон,
Мы видели в ту пору.
 
Теперь мы под гору бредом,
Не разнимая рук.
И в землю ляжем мы вдвоем,
Джон Андерсон, мой друг!

Горной маргаритке, которую я примял своим плугом

О скромный, маленький цветок,
Твой час последний недалек.
Сметет твой тонкий стебелек
  Мой тяжкий плуг.
Перепахать я должен в срок
  Зеленый луг.
 
Не жаворонок полевой -
Сосед, земляк, приятель твой -
Пригнет твой стебель над травой,
  Готовясь в путь
И первой утренней росой
  Обрызгав грудь.
 
Ты вырос между горных скал
И был беспомощен и мал,
Чуть над землей приподымал
  Свой огонек,
Но храбро с ветром воевал
  Твой стебелек.
 
В садах ограды и кусты
Хранят высокие цветы.
А ты рожден средь нищеты
  Суровых гор.
Но как собой украсил ты
  Нагой простор!
 
Одетый в будничный наряд,
Ты к солнцу обращал свой взгляд.
Его теплу и свету рад,
  Глядел на юг,
Не думая, что разорят
  Твой мирный луг.
 
Так девушка во цвете лет
Глядит доверчиво на свет
И всем живущим шлет привет,
  В глуши таясь,
Пока ее, как этот цвет,
  Не втопчут в грязь.
 
Так и бесхитростный певец,
Страстей неопытный пловец,
Не знает низменных сердец -
  Подводных скал -
И там находит свой конец,
  Где счастья ждал.
 
Такая участь многих ждет...
Кого томит гордыни гнет,
Кто изнурен ярмом забот, -
  Тем свет не мил.
И человек на дно идет,
  Лишенный сил.
 
И ты, виновник этих строк,
Держись, - конец твой недалек.
Тебя настигнет грозный рок -
  Нужда, недуг, -
Как на весенний стебелек
  Наехал плуг.

* * *

Давно ли цвел зеленый дол,
Лес шелестел листвой,
И каждый лист был свеж и чист
От влаги дождевой.
 
Где этот летний рай?
Лесная глушь мертва...
Но снова май придет в наш край
И зашумит листва.
 
Но ни весной, ни в летний зной
С себя я не стряхну
Тяжелый след пришедших лет,
Печаль и седину.
 
Под старость краток день,
А ночь без сна длинна.
И дважды в год к нам не придет
Счастливая весна.

Любовь

Любовь, как роза, роза красная,
Цветет в моем саду.
Любовь моя - как песенка,
С которой в путь иду.
 
Сильнее красоты твоей
Моя любовь одна.
Она с тобой, пока моря
Не высохнут до дна.
 
Не высохнут моря, мой друг,
Не рушится гранит,
Но остановится песок,
А он, как жизнь, бежит...
 
Будь счастлива, моя любовь,
Прощай и не грусти.
Вернусь к тебе, хоть целый свет
Пришлось бы мне пройти!

* * *

Пробираясь до калитки
Полем вдоль межи,
Дженни вымокла до нитки
Вечером во ржи.
 
Очень холодно девчонке,
Бьет девчонку дрожь:
Замочила все юбчонки,
Идя через рожь.
 
Если кто-то звал кого-то
Сквозь густую рожь
И кого-то обнял кто-то,
Что с него возьмешь?
 
И какая нам забота,
Если у межи
Целовался с ком-то кто-то
Вечером во ржи!..

Конец лета

Пророчат осени приход
И выстрел в отдаленье,
И птицы взлет среди болот,
И вереска цветенье,
И рожь, бегущая волной, -
Предвестье урожая,
И лес ночной, где под луной
Я о тебе скучаю.
 
Вальдшнепы любят тихий лес,
Вьюрки - кустарник горный.
А цапли с вышины небес
Стремятся в край озерный.
Дрозды в орешнике живут,
В тиши лесной полянки.
Густой боярышник - приют
Веселой коноплянки.
 
У каждого обычай свой,
Свой путь, свои стремленья.
Один живет с большой семьей,
Другой - в уединенье.
Но всюду злой тиран проник:
В немых лесных просторах
Ты слышишь гром, и жалкий крик,
И смятых перьев шорох...
 
А ведь такой кругом покой.
Стрижей кружится стая.
И нива никнет за рекой
Зелено-золотая.
Давай пойдем бродить вдвоем
И насладимся вволю
Красой плодов в глуши садов
И спелой рожью в поле.
 
Так хорошо идти-брести
По скошенному лугу
И встретить месяц на пути,
Тесней прильнув друг к другу.
Как дождь весной - листве лесной.
Как осень - урожаю,
Так мне нужна лишь ты одна,
Подруга дорогая!

* * *

В полях, под снегом и дождем,
  Мой милый друг,
  Мой бедный друг,
Тебя укрыл бы я плащом
  От зимних вьюг,
  От зимних вьюг.
 
А если мука суждена
  Тебе судьбой,
  Тебе судьбой,
Готов я скорбь твою до дна
  Делить с тобой,
  Делить с тобой.
 
Пускай сойду я в мрачный дол,
  Где ночь кругом,
  Где тьма кругом, -
Во тьме я солнце бы нашел
  С тобой вдвоем,
  С тобой вдвоем.
 
И если б дали мне в удел
  Весь шар земной,
  Весь шар земной,
С каким бы счастьем я владел
  Тобой одной,
  Тобой одной.

Поцелуй

Влажная печать признаний,
Обещанье тайных нег -
Поцелуй, подснежник ранний,
Свежий, чистый, точно снег.
 
Молчаливая уступка,
Страсти детская игра,
Дружба голубя с голубкой,
Счастья первая пора.
 
Радость в грустном расставанье
И вопрос: когда ж опять?..
Где слова, чтобы названье
Этим чувствам отыскать?

Песня

Нынче здесь, завтра там - беспокойный Вилли,
Нынче здесь, завтра там, да и след простыл...
Воротись поскорей, мой любимый Вилли,
И скажи, что пришел тем же, что и был.
 
Зимний ветер шумел, низко тучи плыли.
Провожала тебя я в далекий путь.
Снова лето придет, ты вернешься, Вилли,
Лето - в поле и лес, ты - ко мне на грудь.
 
Пусть уснет океан на песке и щебне.
Страшно слышать во тьме этот гулкий вой.
Успокойтесь, валы, опустите гребни
И несите легко путника домой.
 
Если ж он изменил и забыл о милой,
Пусть грохочут валы сутки напролет.
Не дождусь корабля и сойду в могилу,
Не узнав, что ко мне Вилли не придет.
 
Нынче здесь, завтра там - беспокойный Вилли,
Нынче здесь, завтра там, да и след простыл...
Воротись поскорей, мой любимый Вилли,
Воротись ты ко мне тем же, что и был!

Западный ветер

Из всех ветров, какие есть,
Мне западный милей.
Он о тебе приносит весть,
О девушке моей.
 
Леса шумят, ручьи журчат
В тиши твоих долин.
И, как ручьи, мечты мои
К тебе стремятся, Джин,
 
Тебя напоминает мне
В полях цветок любой.
И лес в вечерней тишине
Заворожен тобой.
 
Бубенчик ландыша в росе,
Да и не он один,
А все цветы и птицы все
Поют о милой Джин.
 
На Клайд-реке богат, хорош
У девушек наряд,
Но лучше Джинни ты найдешь
Красавицу навряд.
 
Девиц мы знаем городских,
Одетых с шелк, муслин.
Но всех прекрасней щеголих
В холщовом платье Джин.
 
Она милей и веселей
Ягненка на лугу.
И никаких грехов за ней
Признать я не могу.
 
Ее глаза яснее дня,
А грех ее один:
С такою щедростью меня
Дарит любовью Джин!
 
О ветер западный, повей,
Зашелести листвой.
Пусть нагруженная с полей
Летит пчела домой.
 
Мою любовь ко мне верни
С холмов твоих, равнин.
Улыбкой пасмурные дни
Мне озаряет Джин.
 
Какие клятвы без числа
Соединили нас,
Как нам разлука тяжела
Была в рассветный час!
 
Кто знает души всех людей
До самых их глубин, -
Тот видит, что всего милей
Мне в этом мире Джин!

* * *

Скалистые горы, где спят облака,
Где в юности ранней резвится река,
Где в поисках корма сквозь вереск густой
Птенцов перепелка ведет за собой.
 
Милее мне склоны и трещины гор,
Чем берег морской и зеленый простор,
Милей оттого, что в горах у ручья
Живет моя радость, забота моя.
 
Люблю я прозрачный и гулкий ручей,
Бегущий тропинкой зеленой своей.
Под говор воды, не считая часов,
С любимой подругой бродить я готов.
 
Она не прекрасна, но многих милей.
Я знаю, приданого мало за ней,
Но я полюбил ее с первого дня
За то, что она полюбила меня!
 
Встречая красавицу, кто устоит
Пред блеском очей и румянцем ланит?
А если ума ей прибавить чуть-чуть,
Она, ослепляя, пронзает нам грудь.
 
Но добрая прелесть внимательных глаз
Стократ мне дороже, чем лучший алмаз.
И в крепких объятьях волнует мне кровь
Открытая, с бьющимся сердцем, любовь!

Песня
(Первый вариант)

Ты свистни - и выйду
Тебя я встречать,
Ты свистни - и выйду
Тебя я встречать.
Пусть будут браниться
Отец мои и мать,
Ты свистни - и выйду
Тебя я встречать!
 
Чтоб нам не тревожить
Ни мать, ни отца,
Ко мне приходи ты
С другого крыльца.
Другое крыльцо -
На другой стороне.
Иди, но как будто
Идешь не ко мне!

Песня
(Второй вариант)

Ты свистни - тебя не заставлю я ждать,
Ты свистни - тебя не заставлю я ждать.
Пусть будут браниться отец мой и мать,
Ты свистни - тебя не заставлю я ждать!
 
Но в оба гляди, пробираясь ко мне.
Найди ты лазейку в садовой стене,
Найди три ступеньки в саду при луне.
Иди, но как будто идешь не ко мне,
Иди, будто вовсе идешь не ко мне.
 
А если мы встретимся в церкви, смотри:
С подругой моей, не со мной говори,
Украдкой мне ласковый взгляд подари,
А больше - смотри! - на меня не смотри,
А больше - смотри! - на меня не смотри!
 
Другим говори, нашу тайну храня,
Что нет тебе дела совсем до меня.
Но, даже шутя, берегись, как огня,
Чтоб кто-то не отнял тебя у меня,
И вправду не отнял тебя у меня!
 
Ты свистни - тебя не заставлю я ждать,
Ты свистни - тебя не заставлю я ждать.
Пусть будут браниться отец мой и мать,
Ты свистни - тебя не заставлю я ждать!

Ночлег в пути

Меня в горах застигла тьма,
Январский ветер, колкий снег.
Закрылись наглухо дома,
И я не мог найти ночлег.
 
По счастью, девушка одна
Со мною встретилась в пути,
И предложила мне она
В ее укромный дом войти.
 
Я низко поклонился ей -
Той, что спасла меня в метель,
Учтиво поклонился ей
И попросил постлать постель.
 
Она тончайшим полотном
Застлала скромную кровать
И, угостив меня вином,
Мне пожелала сладко спать.
 
Расстаться с ней мне было жаль,
И, чтобы ей не дать уйти,
Спросил я девушку: - Нельзя ль
Еще подушку принести?
 
Она подушку принесла
Под изголовие мое.
И так мила она была,
Что крепко обнял я ее.
 
В ее щеках зарделась кровь,
Два ярких вспыхнули огня.
- Коль есть у вас ко мне любовь,
Оставьте девушкой меня!
 
Был мягок шелк ее волос
И завивался, точно хмель.
Она была душистей роз,
Та, что постлала мне постель.
 
А грудь ее была кругла, -
Казалось, ранняя зима
Своим дыханьем намела
Два этих маленьких холма.
 
Я целовал ее в уста -
Ту, что постлала мне постель,
И вся она была чиста,
Как эта горная метель.
 
Она не спорила со мной,
Не открывала милых глаз.
И между мною и стеной
Она уснула в поздний час.
 
Проснувшись в первом свете дня,
В подругу я влюбился вновь.
- Ах, погубили вы меня! -
Сказала мне моя любовь.
 
Целуя веки влажных глаз
И локон, вьющийся, как хмель,
Сказал я: - Много, много раз
Ты будешь мне стелить постель!
 
Потом иглу взяла она
И села шить рубашку мне,
Январским утром у окна
Она рубашку шила мне...
 
Мелькают дни, идут года,
Цветы цветут, метет метель,
Но не забуду никогда
Той, что постлала мне постель!

* * *

Что видят люди в городке,
Закутанном в закатный свет?
Сияет солнце в городке
Для той, кому соперниц нет.
 
С лучом прощаясь на ходу,
Она идет в зеленый сад.
Цветок, раскрывшийся в саду,
Ее случайный ловит взгляд.
 
Как рады птицы вместе с ней
Встречать приветом юный год.
При ней свежее и милей
Ее сестры - весны приход.
 
Мигает солнце городку
И свежей зелени долин.
Но в этом чудном городке
Нет никого прекрасней Джип.
 
Без милой Джинни нот цветов,
Без милой Джинни рай - не рай,
А с нею вместе я готов
Перенестись в Лапландский край.
 
В пещере с ней найду приют,
Согласен жить в норе любой.
Там, где метели воздух рвут,
Я заслоню ее собой.
 
Над городком пробыв часы,
Уходит вниз багряный шар...
Но никогда такой красы
Не озарял его пожар!

Босая девушка

Об этой девушке босой
Я позабыть никак не мог.
Казалось, камни мостовой
Терзают кожу нежных пег
 
Такие ножки бы одеть
В цветной сафьян или в атлас.
Такой бы девушке сидеть
В карете, обогнавшей нас!
 
Бежит ручей ее кудрей
Льняными кольцами на грудь.
А блеск очей во тьме ночей
Пловцам указывал бы путь.
 
Красавиц всех затмит она,
Хотя ее не знает свет.
Она достойна и скромна.
Ее милее в мире нет.

Моему незаконнорожденному ребенку

Дочурка, пусть со мной беда
Случится, ежели когда
Я покраснею от стыда,
Боясь упрека
Или неправого суда
Молвы жестокой.
 
Дитя моих счастливых дней,
Подобье матери своей,
Ты с каждым часом мне милей,
Любви награда,
Хоть ты, по мненью всех церквей,
Исчадье ада.
 
Пускай открыто и тайком
Меня зовут еретиком,
Пусть ходят обо мне кругом
Дурные слухи, -
Должны от скуки языком
Молоть старухи!
 
И все же дочери я рад,
Хоть родилась ты невпопад
И за тебя грозит мне ад
И суд церковный.
В твоем рожденье виноват
Я безусловно.
 
Ты - память счастья юных лет.
Увы, к нему потерян след.
Не так явилась ты на свет,
Как нужно людям,
Но мы делить с тобой обед
И ужин будем.
 
Я с матерью твоей кольцом
Не обменялся под венцом,
Но буду нежным я отцом
Тебе, родная.
Расти веселым деревцом,
Забот не зная.
 
Пусть я нуждаться буду сам,
Но я последнее отдам,
Чтоб ты могла учиться там,
Где все ребята,
Чьих матерей водили в храм
Отцы когда-то.
 
Тебе могу я пожелать
Лицом похожей быть на мать,
А от меня ты можешь взять
Мой нрав беспечный,
Хотя в грехах мне подражать
Нельзя, конечно!

Лорд Грегори
Баллада

Полночный час угрюм и тих.
Лишь гром гремит порой.
Я у дверей стою твоих.
Лорд Грегори, открой.
 
Я не могу вернуться вновь
Домой, к семье своей,
И если спит в тебе любовь,
Меня хоть пожалей.
 
Припомни лес на склоне гор,
Где волю я дала
Любви, с которой долгий спор
В душе своей вела.
 
Ты небом клялся мне не раз,
Что будешь ты моим,
Что договор, связавший нас,
Навеки нерушим.
 
Но тот не помнит прежних дней,
Чье сердце из кремня.
Так пусть же у твоих дверей
Гроза убьет меня!
 
О небо, смерть мне подари.
Я вечным сном усну
У двери лорда Грегори,
Простив его вину.

* * *

Ты меня оставил, Джеми,
Ты меня оставил,
Навсегда оставил, Джеми,
Навсегда оставил.
Ты шутил со мною, милый,
Ты со мной лукавил -
Клялся помнить до могилы,
А потом оставил, Джеми,
А потом оставил!
 
Нам не быть с тобою, Джеми,
Нам не быть с тобою.
Никогда на свете, Джеми,
Нам не быть с тобою.
Пусть скорей настанет время
Вечного покоя.
Я глаза свои закрою,
Навсегда закрою, Джеми,
Навсегда закрою!

* * *

Где-то в пещере, в прибрежном краю
Горе свое от людей утаю.
  Там я обдумаю
  Злую судьбу мою,
Злую, угрюмую участь мою.
 
Лживая женщина, клятвам твоим
Время пришло разлететься как дым.
  Смейся с возлюбленным
  Ты над загубленным,
Над обесславленным счастьем моим!

Робин

В деревне парень был рожден,
Но день, когда родился он,
В календари не занесен.
  Кому был нужен Робин?
 
Был он резвый паренек,
Резвый Робин, шустрый Робин,
Беспокойный паренек -
  Резвый, шустрый Робин!
 
Зато отметил календарь,
Что был такой-то государь,
И в щели дома дул январь,
  Когда родился Робин.
 
Разжав младенческий кулак,
Гадалка говорила так:
- Мальчишка будет не дурак.
  Пускай зовется Робин!
 
Немало ждет его обид,
Но сердцем все он победит.
Парнишка будет знаменит,
  Семью прославит Робин.
 
Он будет весел и остер,
И наших дочек и сестер
Полюбит с самых ранних пор
  Неугомонный Робин.
 
Девчонкам - бог его прости! -
Уснуть не даст он взаперти,
Но знать не будет двадцати
  Других пороков Робин.
 
Был он резвый паренек -
Резвый Робин, шустрый Робин,
Беспокойный паренек -
  Резвый, шустрый Робин!

* * *

Вина мне пинту раздобудь,
Налей в серебряную кружку.
В последний раз, готовясь в путь,
Я пью за милую подружку.
 
Трепещут мачты корабля,
Как будто силу ветра меря...
Пред тем, как скроется земля,
Пью за тебя, малютка Мэри!
 
Нас ждет и буря и борьба.
Играя с ветром, вьется знамя.
Поет военная труба,
И копья движутся рядами.
 
Не страшен мне грядущий бой,
Невзгоды, жертвы и потери!
Но как расстаться мне с тобой,
Моя единственная Мэри?

Финдлей

- Кто там стучится в поздний час?
"Конечно, я - Финдлей!"
- Ступай домой. Все спят у нас!
"Не все!" - сказал Финдлей.
 
- Как ты прийти ко мне посмел?
"Посмел!" - сказал Финдлей.
- Небось наделаешь ты дел,
"Могу!" - сказал Финдлей.
 
- Тебе калитку отвори...
"А ну!" - сказал Финдлей.
- Ты спать не дашь мне до зари!
"Не дам!" - сказал Финдлей.
 
- Попробуй в дом тебя впустить...
"Впусти!" - сказал Финдлей.
- Всю ночь ты можешь прогостить.
"Всю ночь!" - сказал Финдлей.
 
- С тобою ночь одну побудь...
"Побудь!" - сказал Финдлей.
- Ко мне опять найдешь ты путь.
"Найду!" - сказал Финдлей.
 
- О том, что буду я с тобой...
"Со мной!" - сказал Финдлей.
- Молчи до крышки гробовой!
"Идет!" - сказал Финдлей.

Подруга угольщика

- Не знаю, как тебя зовут,
Где ты живешь, не ведаю.
- Живу везде - и там и тут,
За угольщиком следую!
 
- Вот эти нивы и леса
И все, чего попросишь ты,
Я дам тебе, моя краса,
Коль угольщика бросишь ты!
 
Одену в шелк тебя, мой друг.
Зачем отрепья носишь ты?
Я дам тебе коней и слуг,
Коль угольщика бросишь ты!
 
- Хоть горы золота мне дай
И жемчуга отборного,
Но не уйду я - так и знай! -
От угольщика черного.
 
Мы днем развозим уголек.
Зато порой ночною
Я заберусь в свой уголок.
Мой угольщик - со мною.
 
У нас любовь - любви цена.
А дом наш - мир просторный.
И платит верностью сполна
Мне угольщик мой черный!

Счастливый вдовец

В недобрый час я взял жену,
В начале мая месяца,
И, много лет живя в плену,
Не раз мечтал повеситься.
 
Я был во всем покорен ей
И нес безмолвно бремя.
Но наконец жене моей
Пришло скончаться время.
 
Не двадцать дней, а двадцать лет
Прожив со мной совместно,
Она ушла, покинув свет,
Куда - мне неизвестно...
 
Я так хотел бы разгадать
Загробной жизни тайну,
Чтоб после смерти нам опять
Не встретиться случайно!
 
Я совершил над ней обряд -
Похоронил достойно.
Боюсь, что чорт не принял в ад
Моей жены покойной.
 
Она, я думаю, в раю...
Порой в раскатах грома
Я грозный грохот узнаю,
Мне издавна знакомый!

* * *

Всю землю тьмой заволокло.
Но и без солнца нам светло.
Пивная кружка нам - луна,
А солнце - чарочка вина.
 
  Готовь нам счет, хозяйка,
   Хозяйка, хозяйка!
  Стаканы сосчитай-ка
   И дай еще вина!
 
Богатым - праздник целый год.
В труде, в нужде живет народ.
Но здесь равны и знать и голь:
Кто пьян, тот сам себе король!
 
  Неси нам счет, хозяйка,
   Хозяйка, хозяйка!
  Стаканы сосчитай-ка
   И дай еще вина!
 
Святой источник - мой стакан:
Он лечит от сердечных ран.
Ловлю я радости в вине,
Но лучшие живут на дне!
 
  Давай нам счет, хозяйка,
   Хозяйка, хозяйка!
  Стаканы сосчитай-ка
   И дай еще вина!

Заздравный тост

У которых есть, что есть, - те подчас не могуть есть;
А другие могут есть, да сидят без хлеба.
 
А у нас тут есть, что есть, да при этом есть, чем есть, -
Значит, нам благодарить остается небо!

Жалоба реки Бруар владельцу земель, по которым она протекает

I
О ты, кто не был никогда
Глухим к мольбам и стонам!
К тебе смиренная вода
Является с поклоном.
 
Во мне остался только ил.
Небесный зной жестокий
Ручьи до дна пересушил,
Остановил потоки.
 
II
Живая, быстрая форель
В стремительном полете
Обречена попасть на мель,
Барахтаться в болоте.
 
Увы, ничем я не могу
Помочь своей форели.
Она лежит на берегу
И дышит еле-еле...
 
III
Я пролила немало слез
И пенилась от злости,
Когда какой-то бес принес
Поэта Бернса в гости.
 
Он написал мне пару строк,
А сочинил бы оду,
Когда увидел бы у ног
Бушующую воду!
 
IV
Давно ли я у грозных скал
Бурлила и ревела,
И водопад мой бушевал,
Вскипал пеной белой.
 
В те дни была я глубока,
Гордилась буйной силой,
И молодежь издалека
На берег приходила...
 
V
Прошу, припав к твоим ногам,
Во имя прежней славы
Ты насади по берегам
Кусты, деревья, травы.
 
Когда придешь под сень ветвей,
Плеснет, играя, рыба
И благодарный соловей
Тебе споет: спасибо!
 
VI
И жаворонок в вышине
Зальется чистой трелью,
И отзовется в тишине
Щегол своей свирелью.
 
И зазвенят у теплых гнезд,
Проснувшись спозаранку,
Малиновка и черный дрозд,
Скворец и коноплянка.
 
VII
 
Они от бурь покров найдут
В разросшихся дубравах.
И заяц-трус найдет приют
В моих кустах и травах.
 
Пускай прохожего ольха
Манит своей прохладой,
А дуб укроет пастуха
От ливня и от града.
 
VIII
Ко мне влюбленные весной
Придут на берег тайно
И встретятся в тиши лесной
Как будто бы случайно.
 
Оберегая их покой,
Росы роняя слезы,
Благоуханною рукой
Прикроют их березы.
 
IX
И вновь придет ко мне поэт
В часы, когда сквозь ветки
На побережье лунный свет
Свои начертит клетки.
 
По склонам тихо он сойдет,
По шахматным полянам
Послушать гулкий рокот вод,
Окутанных туманом.
 
Х
Пусть елки тянутся ко мне
Своей зубчатой тенью
И видят в ясной глубине
Верхушек отраженье.
 
Пускай берез листва звенит
На каменных утесах
И мой боярышник хранит
Певцов звонкоголосых.
 
XI
Пусть, как цветы, в краю родном
Растут ребята наши,
Пусть будут крепче с каждым днем
И с каждым часом краше!
 
Греми до самых дальних дней,
Веселый клич заздравный:
За сыновей и дочерей
Моей отчизны славной!

Надпись на бумажных деньгах

Будь проклят, скомканный листок,
Ты был всегда ко мне жесток.
Ты разлучил меня с подружкой
И за столом обносишь кружкой.
Ты обрекаешь честный люд
На голод, рабство, тяжкий труд.
 
Видал я торжество злодея,
Что грабил нищих, не жалея
Моей руки единый взмах
Его бы сокрушил во прах.
Но этой братии продажной
Ты власть даешь, листок бумажный.
 
И я от милых берегов
За океан бежать готов.

Песня раба-негра

В милом знойном Сенегале в плен враги меня забрали
И отправили сюда - за море синее.
И тоскую я вдали от родной своей земли
На плантациях Виргинии, Виргинии...
 
О, я так устал, я так устал,
Мой прекрасный, мой далекий Сенегал!
 
На моем родимом юге не бывает зимней вьюги,
Ни морозов, ни снегов, ни инея.
Там журчат потоки вод и цветы цветут весь год,
Неизвестные Виргинии, Виргинии.
 
Под ударами бича, цепи рабские влача,
Провожу я дни в печали и унынии.
Горько вспомнить мне друзей вольной юности моей
На чужбине, на плантациях Виргинии...

Прощание

   Кто доблестен, тот может ли страдать,
    Или, вернее, замечать страданья?
    Но если он умножит жизнь свою,
    Включив другие дорогие жизни -
    Судьбу любимой хрупкой красоты,
    Судьбу детей беспомощных, чье счастье
    Зависит от него, - увы, тогда
    Почувствовать он должен неизбежно
    Занозу, разрывающую сердце.
    Его судьба испуганно заплачет...
    Так и со мной случилось. Я погиб.

   Томсон. "Эдвард и Элеонора".

Моя Шотландия, прощай!
Милей мне твой туманный край
  Садов богатых юга.
Прощай, родимая семья -
Сестра, и брат, и мать моя,
  И скорбная подруга?
 
С тоской тебя я обниму,
  Малютка дорогая.
Тебя я брату своему
  С надеждой поручаю.
 
  И ты, мой
  Любимый
Товарищ юных дней,
  Участьем
  В ненастье
Семью мою согрей!
 
А ты, подруга, не грусти.
Чтобы тебя и честь спасти,
  Бегу я в край далекий.
Нужда стучится к нам во двор,
Грозят нам голод, и позор,
  И суд молвы жестокий.
 
Друзья, на дальнем берегу
  В томительном изгнанье
Я благодарно сберегу
  О вас воспоминанье.
 
  Грохочет,
  Пророчит
Бушующий простор:
  Мне крова
  Родного
Не видеть с этих пор!

Надпись на книге стихов

Моя любовь давно минувших лет,
Твой милый голос в сердце не умолк.
Прими же дружбы искренний привет.
Да, дружбы, - лишь ее нам разрешает долг.
 
Когда получишь этот скромный дар,
Вздохни разок, подумав обо мне -
О том, кого томит в краю полдневном жар
Иль океан таит в холодной глубине.

Кузнецу

Устал в полете конь Пегас,
Скакун крылатый Феба,
И должен был на краткий час
Сойти на землю с неба
 
Крылатый конь - плохой ходок!
Скользя по мерзлым склонам,
Он захромал и сбился с ног
Под богом Аполлоном.
 
Пришлось наезднику сойти
И жеребца хромого
К Вулкану в кузницу вести,
Чтоб заказать подковы.
 
Колпак и куртку снял кузнец,
Работая до пота.
И заплатил ему певец
Сонетом за работу.
 
Вулкан сегодняшнего дня,
Твой труд ценю я выше.
Не подкуешь ли мне коня
За пять четверостиший?

Мэгги с мельницы

Ты знаешь, что Мэгги намедни нашла?
Ты знаешь, что Мэгги намедни нашла?
Нашла жениха, дурака и бездельника,
И сердце разбила у бедного мельника.
 
Был мельник хорош и в труде и в беседе,
Отважен, как лорд, и прекрасен, как леди,
Другой был невзрачный, пустой паренек,
Но туго набит был его кошелек.
 
Один обещал ей любовь и заботу,
Другой посулил посерьезнее что-то:
Гнедую лошадку с коротким хвостом,
С уздечкой в колечках, седлом и хлыстом.
 
Ох, деньги имеют изрядную силу,
Коль можно девицу купить за кобылу.
Приданое - важная в жизни статья,
Но дай мне любовь, дорогая моя!

Свадьба Мэгги

Ты знаешь, что Мэгги к венцу получила?
Ты знаешь, что Мэгги к венцу получила?
С крысиным хвостом ей досталась кобыла.
Вот именно это она получила.
 
Ты знаешь, во что влюблена она пылко?
Ты знаешь, во что влюблена она пылко?
У Мэгги всегда под подушкой бутылка.
В бутылку давно влюблена она пылко.
 
А знаешь, как с Мэгги жених обвенчался?
А знаешь, как с Мэгги жених обвенчался?
Псаломщик был пьян, а священник качался
В то время, как суженый с Мэгги венчался.
 
А знаешь, чем кончилось ночью веселье?
А знаешь, чем кончилось ночью веселье?
Жених у постели свалился с похмелья.
Вот так и окончилось это веселье!

Что делать девчонке?

Что делать девчонке? Как быть мне, девчонке?
Как жить мне, девчонке, с моим муженьком?
За шиллинги, пенни загублена Дженни,
Обвенчана Дженни с глухим стариком.
 
Ворчлив он и болен, всегда недоволен.
В груди его холод, в руках его лед.
Кряхтит он, бормочет, уснуть он не хочет.
Как тяжко пробыть с ним всю ночь напролет!
 
Брюзжит он и злится, знакомых боится,
Друзой сторонится - такой нелюдим!
Ко всем он ревнует жену молодую.
В худую минуту я встретилась с ним.
 
Спасибо, на свете есть тетушка Кэтти -
Она мне дала драгоценный совет.
Во всем старикану перечить я стану,
Пока он не лопнет на старости лет!

Ночной разговор

Ты спишь ли, друг мой дорогой?
Проснись и двери мне открой.
Нет ни звезды во мгле сырой.
  Позволь в твой дом войти!
 
  Впусти меня на эту ночь,
   На эту ночь, на эту ночь.
  Из жалости на эту ночь
   В свой дом меня впусти!
 
Я так устал и так продрог,
Я под собой не чую ног.
Пусти меня на свой порог
  И на ночь приюти.
 
Как ветер с градом и дождем
Шумит напрасно за окном,
Так я стучусь в твой тихий дом
  Дай мне приют в пути!
 
  Впусти меня на эту ночь,
   На эту, эту, эту ночь.
  Из жалости на эту ночь
   В свой дом меня впусти!

Ее ответ

Тебе ни дождь, ни снег, ни град
Не помогал попасть в мой сад.
И значит, можешь путь назад
  Ты без труда найти.
 
  Еще кругом глухая ночь,
   Глухая ночь, глухая ночь.
  Тебя впустить на эту ночь
   Я не могу - прости!
 
Пусть на ветру ты весь продрог, -
От худших бед помилуй бог
Ту, что тебе через порог
  Позволит перейти!
 
В саду раскрывшийся цветок
Лежит, растоптан, одинок.
И это девушке урок,
  Как ей себя вести.
 
Птенца, не знавшего тревог,
В кустах охотник подстерег.
И это девушке урок,
  Как ей себя вести!
 
  Стоит кругом глухая ночь,
   Глухая ночь, глухая ночь.
  Тебя впустить на эту ночь
   Я не могу, прости!

* * *

Со скрипкой чорт пустился в пляс
И в ад умчал акцизного,
И все кричали: - В добрый час!
Он не вернется сызнова
 
Мы варим пива лучший сорт
И пьем, справляя тризну.
Спасибо, чорт, любезный чорт, -
К нам не придет акцизный!
 
Есть пляски разные у нас
В горах моей отчизны,
Но лучший пляс, чертовский пляс
Сплясал в аду акцизный!

* * *

Наш Вилли пива наварил
И нас двоих позвал на пир.
Таких счастливых молодцов
Еще не знал крещеный мир!
 
Никто не пьян, никто не пьян,
А так, под мухою чуть-чуть.
Пусть день встает, петух поет,
А мы непрочь еще хлебнуть!
 
Три молодца, мы дружно пьем.
Один бочонок - трое нас.
Не раз встречались мы втроем
И встретимся еще не раз.
 
Что это - старая луна
Мигает нам из-за ветвей?
Она плывет, домой зовет...
Нет, подождать придется ей!
 
Последний тот из нас, друзья,
Кто первым ступит за порог.
А первый тот, кого струя
Из нас последним свалит с ног!

Ода шотландскому пудингу Хаггис

В тебе я славлю командира
Всех пудингов горячих мира, -
Могучий Хаггис, полный жира
  И требухи.
Строчу, пока мне служит лира,
  Тебе стихи.
 
Дородный, плотный, крутобокий,
Ты высишься, как холм далекий,
А под тобой поднос широкий
  Чуть не трещит.
Но как твои ласкают соки
  Наш аппетит!
 
С полей вернувшись, землеробы,
Сойдясь вокруг твоей особы,
Тебя проворно режут, чтобы
  Весь жар и пыл
Твоей дымящейся утробы
  На миг не стыл.
 
Теперь доносится до слуха
Стук ложек, звякающих глухо.
Когда ж плотнее станет брюхо,
  Чем барабан,
Старик, молясь, гудит, как муха,
  От пищи пьян.
 
Пусть тот, кто любит стол французский
Рагу и всякие закуски
(Хотя от этакой нагрузки
  И свиньям вред),
С презреньем щурит глаз свой узкий
  На наш обед.
 
Но - бедный шут! - от пищи жалкой
Его нога не толще палки,
А вместо мускулов - мочалки,
  Кулак - орех.
В бою, в горячей перепалке
  Он сзади всех.
 
А тот, кому ты служишь пищей,
Согнет подкову в кулачище.
Когда ж в такой руке засвищет
  Стальной клинок, -
Врага уносят на кладбище
  Без рук, без ног.
 
Молю я Промысел небесный:
И в будний день и в день воскресный
Нам не давай похлебки пресной,
  Яви нам благость
И ниспошли родной, чудесный,
  Горячий Хаггис!

Ода к зубной боли

Ты, завладев моей скулой,
Пронзаешь десны мне иглой,
Сверлишь сверлом, пилишь пилой
  Без остановки.
Мечусь, истерзанный и злой,
  Как в мышеловке.

Так много видим мы забот,
Когда нас лихорадка бьет,
Когда подагра нас грызет
  Иль резь в желудке.
А эта боль - предмет острот
  И праздной шутки!

Бешусь я, исходя слюной,
Ломаю стулья как шальной,
Когда соседи надо мной
  В углу хохочут.
Пускай их бесы бороной
  В аду щекочут!

Всегда жила со мной беда -
Неурожай, недуг, нужда,
Позор неправого суда,
  Долги, убытки...
Но не терпел я никогда
  Подобной пытки!

И я уверен, что в аду,
Куда по высшему суду
Я непременно попаду
   (В том нет сомнений!),
Ты будешь первою в ряду
  Моих мучений.

О дух раздора и войны,
Что носит имя сатаны
И был низвергнут с вышины
  За своеволье,
Казни врагов моей страны
  Зубною болью!

Шела О'Нил

Когда волочиться я начал за нею,
Немало я ласковых слов говорил.
Но более всех
Имели успех
Слова: "Мы поженимся, Шела О'Нил!"
 
Дождался я брака.
Но скоро, однако;
Лишился покоя, остался без сил.
От ведьмы проклятой
Ушел я в солдаты,
Оставив на родине Шелу О'Нил.
 
Решился я вскоре
Бежать через море,
С колонной пруссаков в атаку ходил
Навстречу снарядам,
Ложившимся рядом
С шипеньем и свистом, как Шела О'Нил!
 
У Фридриха в войске
Я дрался геройски,
Штыка не боялся и с пулей дружил.
Нет в мире кинжала
Острее, чем жало
Безжалостной женщины - Шелы О'Нил!

Пойду-ка я в солдаты

На чорта вздохи - ах да ох!
Зачем считать утраты?
Мне двадцать три, и рост неплох -
Шесть футов, помнится, без трех.
Пойду-ка я в солдаты!
 
Своим горбом
Я нажил дом,
Хотя и небогатый.
Но что сберег, пошло не впрок...
И вот иду в солдаты.